Михаил Булгаков

Поговорим о повестях и рассказах Булгакова.

📚 «Записки юного врача» — цикл из семи рассказов: «Полотенце с петухом», «Стальное горло», «Крещение поворотом», «Вьюга», «Тьма египетская», «Пропавший глаз», «Звездная сыпь». При жизни Булгакова полностью и как единое произведение цикл не публиковался: рассказы печатались в журналах в 1925–1926 гг., а «Звездную сыпь» нашли только в 1981 году.

📍 Жанровым образцом для Булгакова могли быть «Записки врача» Викентия Вересаева (1901), но в первую очередь он опирался на собственный опыт. Рассказчик в цикле, как и автор, начинает медицинскую карьеру в маленькой больнице в глуши. Ему приходится на ходу решать труднейшие задачи, проводить ампутации и трахеотомии, брать на себя ответственность за жизни людей. Несмотря на самоиронию рассказчика, его страхи и постоянный стресс, ему удается справиться с испытаниями. Судя по информации, собранной биографами, Булгаков действительно был хорошим и преданным своему делу врачом — но цикл не сводится к истории профессионального успеха.

👁 В рассказах преобладает субъективный взгляд рассказчика, которому нужно преодолевать себя. В начале большинства текстов — сомнения, чувство одиночества, ностальгия по привычной городской жизни. Вокруг тьма и дикая стихия. Так начинается рассказ «Стальное горло»: «Итак, я остался один. Вокруг меня — ноябрьская тьма с вертящимся снегом, дом завалило, в трубах завыло. Все двадцать четыре года моей жизни я прожил в громадном городе и думал, что вьюга воет только в романах. Оказалось: она воет на самом деле». Или начало «Тьмы египетской»: «Где же весь мир в день моего рождения? Где электрические фонари Москвы? Люди? Небо? За окошками нет ничего! Тьма...»

🌑 Темнота окружает рассказчика в буквальном и метафорическом смысле. Об электрическом свете можно только мечтать, но еще труднее чувствовать себя слепым, потому что нельзя проконсультироваться или разделить с кем-то ответственность. «Тьмой» называют и невежество пациентов, которых иногда нужно спасать от самих себя — как в «Звездной сыпи», где рассказчик пытается остановить эпидемию сифилиса.

✍️ Заглавия рассказов не «медицинские» — это не случайно. Даже «Стальное горло» и «Пропавший глаз» прозвучат как описания медицинских ситуаций, только если знать контекст цикла. В заглавиях и в рефлексии рассказчика Булгаков вписывает истории из врачебной практики в мифологическое и литературное поле.

📖 Во «Вьюге» эпиграф из «Зимнего вечера» Пушкина напоминает читателю о метелях и вьюгах русской литературы, всегда связанных с блужданием, потерянностью и с тайной: позже вьюга с этими же значениями станет одним из основных булгаковских мотивов. «Тьма египетская» появляется как иронически будничная отсылка к ветхозаветным «казням египетским». Фельдшер называет тьмой обычную темноту, а рассказчику в конце рассказа в полусне кажется, что он идет сквозь библейского масштаба тьму «не то с мечом, не то со стетоскопом», в сопровождении «рати» в белых халатах.

👤 За несколько страниц рассказа «юный врач», тоскующий по городскому теплу и свету, превращается в эпического воина-спасителя, но в каждом рассказе ему приходится проходить эту метаморфозу заново.

О повести «Морфий» как темной альтернативе «Запискам юного врача»

Повесть «Собачье сердце» написана в 1925 году и не публиковалась при жизни автора. В 1960–80-е она была одним из самых популярных текстов, распространявшихся в самиздате: официально повесть напечатали в 1987 году.

✨ Фантастическая сторона сюжета «Собачьего сердца» — отклик на распространение евгеники, учения об «улучшении» человека с помощью достижений естественных наук. (В 20-е годы евгеника еще не ассоциировалась с фашизмом и была популярной темой). У Булгакова профессор Преображенский знаменит благодаря тому, что открыл метод омоложения — но изначальные амбиции у него именно евгенические. Операция Преображенского превращает собаку в человека. Булгакова этот сюжет привлекает возможностью соединить проблематику науки и научной этики, политическую сатиру и более глубокую аллегорию.

📝 Цензурная история текста предопределила его прочтения. В интерпретациях повести после ее публикации главным был вопрос о том, как понимать неудачу эксперимента. Из пса Шарика человек Шариков получился непривлекательный и агрессивный, создатель разочаровывается в своем творении. Что это — злая пародия на диктатуру пролетариата, которая опирается на варваров-полуживотных? Или на самонадеянных интеллектуалов, которые ставят эксперименты на людях?

В «Собачьем сердце» три повествовательных плана:

1️⃣ — повествование с точки зрения Шарика, ограниченное рамками его восприятия,

2️⃣ — нейтральное повествование от третьего лица, которое отстраненно фиксирует диалоги и действия,

3️⃣ — дневник доктора Борменталя в пятой главе.

📖 Сюжет о дерзком эксперименте, как и форма рассказа в рассказе, намекает на «Франкенштейна». Шариков — явная пародия на создание Франкенштейна, которое обладало развитым умом и красноречием. Но и прагматичный Преображенский — не менее сниженная версия опасных гениев, включая того же Франкенштейна или любимого Булгаковым Фауста.

➡️ Когда мы наблюдаем вместе с объективным повествователем быт ученого, его общение с Шариковым и представителями новой власти, текст скорее комический — фельетон о мелких классовых и культурных конфликтах.

➡️ А когда повествование фокусируется на Шарике и его метаморфозе, появляются яркие метафоры, мифологические аллюзии и атмосфера страшной тайны.

🔬 Операция описана только в четвертой главе: натуралистическое перечисление действий над телом пса страшно, потому что для читателя Шарик с начала повести не случайное животное, а главный герой. На зверей больше похожи ученые, чем их объект: Преображенский «ревет», Борменталь бросается, как тигр. Параллельно операция кажется и ритуалом жертвоприношения с профессором-«жрецом».

📉 Ужас воплощен и в сбивчивых записях Борменталя, из которых мы узнаем, что все началось во время Рождества. Медицинские заметки сопровождаются словами о кошмаре, безумии, пересказами слухов о «светопреставлении» и марсианах — Борменталь пишет дневник распада рационального и нормального мира.

✍️ Развязку сюжета с неудавшимся экспериментом повествователь тоже рассказывает не напрямую, а через слухи — «якобы», «будто бы», «проверить трудно». Поэтому мы можем сомневаться и в том, насколько реально восстановление порядка в эпилоге.

«Роковые яйца» — еще одна фантастическая повесть Булгакова, опубликованная в 1925 году. Действие перенесено в ближайшее будущее, в 1928 год, а сюжет даже более гротескно, чем в «Собачьем сердце», соединяет сатиру, фантастику и мифологию.

⚡️ Цепочка комических случайностей приводит к апокалипсису. Гениальный профессор Персиков открыл «красный луч», под действием которого живые существа быстрее растут и становятся агрессивнее. Директор совхоза «Красный луч» Рокк использует изобретение профессора, чтобы справиться с куриным мором, охватившим всю страну. Вместо куриных яиц он из-за анекдотического недоразумения облучает змеиные. В результате на Москву надвигаются полчища гигантских змей.

👀 Все подтексты повести нарочито прозрачны. Действие начинается во время Пасхи, яйцо — символ достаточно очевидный, и как знак начала и рождения, и конкретно как часть христианского кода. Змеи в роли антагонистов тоже не могут не вызвать ассоциации с библейским змеем и с сюжетами о змееборцах и победителях драконов.

📖 Крестьяне в деревне Концовка (тоже намек на конец света) называют Рокка антихристом, а яйца — дьявольскими еще до того, как из них вылупятся змеи. Весь мир в «Роковых яйцах» находится в ожидании больших перемен — как великих открытий, так и абсолютной катастрофы. Булгаков пародирует пафос научной фантастики и раннесоветской культуры. Открытия гениальных ученых, наука на службе экономики и социальных перемен, попытки немедленно решить вечные проблемы — все, что должно уничтожить архаическую старую жизнь, оборачивается повторением древних историй.

📈 Как и в «Собачьем сердце», в «Роковых яйцах» гармония вроде бы восстанавливается. Против гадов выходит армия — однако ее описание тоже инфернально: «Под утро, по совершенно бессонной Москве, не потушившей ни одного огня, вверх по Тверской, сметая все встречное, что жалось в подъезды и витрины, выдавливая стекла, прошла многотысячная, стрекочащая копытами по торцам, змея конной армии». Коллективного святого Георгия из этой армии не получается — Москву спасают не военные, а мороз.

🌟 Самые яркие эпизоды в «Роковых яйцах» создают образ катастрофической Москвы. Булгаков и здесь опирается на всем понятную историческую и литературную отсылку — горящую Москву из памяти о войне 1812 года и из Лермонтова и Толстого.

💡 Город, залитый электрическим светом, о котором мечтал герой «Записок юного врача», здесь охвачен страхом: «Пылала бешеная электрическая ночь в Москве. Горели все огни, и в квартирах не было места, где бы не сияли лампы со сброшенными абажурами. <…> В квартирах что-то выкрикивали, и поминутно искаженные лица выглядывали в окна во всех этажах, устремляя взор в небо, во всех направлениях изрезанное прожекторами. На небе то и дело вспыхивали белые огни, отбрасывая летающие белые конусы на Москву, и исчезали и гасли».

В первой редакции повесть заканчивалась мрачно: «мертвая Москва и огромный змей, обвившийся вокруг колокольни Ивана Великого». Почему Булгаков все же решил Москву спасти, читатели могут гадать сами.

📖 Давайте прочитаем рассказ Михаила Булгакова «Полотенце с петухом» (1926).

Время прочтения 〰️ 20 минут.

👉 Как, на ваш взгляд, показано внутреннее состояние рассказчика?

O рассказе «Полотенце с петухом» и развитии булгаковского рассказчика