Проблема ума в литературе

🙃 Мир абсурда. Если Грибоедов пытался показать, что идеала просвещенности не достичь и использовал для этого образы обычных людей, то Салтыков-Щедрин показывает «не людей». Мир его произведений не идеален, имеет сильное отклонении от нормы. Нормальных людей в этом мире не существует. Читатель видит сатирическое искажение действительности.

🤷‍♀️ Категория «без-умия». Салтыкову-Щедрину необходимо показать, что ничего рационального и нормального в окружающей действительности нет. Роман «История одного города» — это политическая сатира о проблемах власти. «Господа Головлевы» и «Пошехонская старина» — это психологическая сатира. В «Господах Головлевых» автор пытается показать, как распадается личность. В романе возникает мир пустых форм, где обесцениваются все основные категории: семья, любовь, дружба, доверие, религия.

📚 Салтыков-Щедрин использует чужой материал. Для своих сказок автор часто выбирает фольклорную форму и наполняет своим содержанием. Подобная «игра» с чужим материалом дает возможность читателю взаимодействовать с чужим сознанием, мыслью.

💎 Уникальная сатира Салтыкова-Щедрина. Стиль автора отличается тем, что он не строит сатиру на собственном остроумии, как это делают западные авторы. Он использует ее, чтобы обострить проблему ума и его отсутствия. Выражение «живой ум» мы понимаем, как способность быстро мыслить, быть находчивым. Салтыков-Щедрин овеществляет это понятие и делает ум сосредоточием жизни.

Ум — это главный предмет размышлений в творчестве Салтыкова-Щедрина. Он выделяет несколько шагов к полному безумию, после которых человек перестает быть человеком.

🌀 Интеллектуальная спираль. В мире произведений Салтыкова-Щедрина все начинается с пустословия. Слова существуют как форма без содержания. Дальше мысль теряет смысл. Мы мыслим понятиями, поэтому если слова пустые, то мысли тоже нет. Это «пустомыслие». Когда нет мысли, возникает физическая смерть — «пустоутробие».

🧠 Почему ум так важен? Салтыков-Щедрин считает, что только ум делает человека живым. А если ума нет, то и жизни нет. В «Истории одного города» идея безумия обостряется полным физиологическим отсутствием мозга у одного из градоначальников, на страницах повести буквально возникает фаршированная голова. В «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» интеллектуальная деятельность в прямом смысле вытесняется пищеварением.

🧸 Люди — куклы. Ум делает человека живым, а тот, кто его лишен уже не человек, а кукла. Для него важнее становятся физиологические процессы, а не рациональные решения. Салтыков-Щедрин уделяет большое внимание описанию пластики персонажей. Движение тела — это единственное возможное выразительное средство, потому что движения мысли нет.

🦊🐭 Хищники и жертвы. Автор проводит аналогию между поведением своих героев и животным поведением. Например, генералы готовы накинуться друг на друга, потому что их голод слишком силен. Дикий помещик из одноименной сказки ближе к финалу становится похож на зверя, в нем не остается ничего человеческого.

📖 Образ русского «дурака» хорошо показан в сказке «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Мужик в повести не заслуживает сочувствия. Он ничем не лучше генералов, потому что не пользуется своими интеллектуальными человеческими возможностями.

📚 В своих сказках Салтыков-Щедрин обращается к фольклору, но по-своему его переосмысливает и смешивает с историческим материалом. Зачем это нужно? Автор опирается на традицию балагана и фарсовую пантомиму, где герои — куклы. Сказка дает возможность усилить условность ситуации, а сатира требует исторической основы. Вот как прослеживаются эти моменты в тексте:

▫️ Жили да были два генерала (сказочный зачин), и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.

▫️ Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности» (исторический контекст, введенный через речевой облик).

🏝 Необитаемый остров со времен античности связан с темой самопознания. Но генералам нечем познавать: они в буквальном смысле без-умны. Образ плодовых деревьев также отсылает к райскому саду:

🗣 Сказано — сделано. Пошел один генерал направо и видит — растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть — ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришел генерал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фонтанке, так и кишит, и кишит.

🥇 Самосознание генералов осуществляется через внешнюю деталь, которая и определяет их статус:

🗣 Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.

🍤 В жизни генералов желудок будто вытеснил мозг. Вся их физическая активность сводится к голоду и его преодолению, что в конечном итоге провоцирует озверение:

🗣 Легли опять спать генералы, да не спится им натощак. То беспокоит их мысль, кто за них будет пенсию получать, то припоминаются виденные днем плоды, рыбы, рябчики, тетерева, зайцы.

— Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растет? — сказал один генерал.

— Да, — отвечал другой генерал, — признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!

— Стало быть, если, например, кто хочет куропатку съесть, то должен сначала ее изловить, убить, ощипать, изжарить... Только как все это сделать?

— Как все это сделать? — словно эхо, повторил другой генерал.

Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рябчики, индейки, поросята так и мелькали перед глазами, сочные, слегка подрумяненные, с огурцами, пикулями и другим салатом.

— Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел! — сказал один генерал.

— Хороши тоже перчатки бывают, когда долго ношены! — вздохнул другой генерал.

Вдруг оба генерала взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их.