«Братья Карамазовы»: Достоевский в одном романе

Можно ли читать «Братьев Карамазовых» как детектив? Еще в «Преступлении и наказании» Достоевский показал, как элементы детективного романа могут выполнять задачи, выходящие за жанровые рамки.

👇 Детективная интрига устроена так:

➖ Преступление — убийство Федора Карамазова. Необычно, что происходит оно в сюжете достаточно поздно. Подготовительная часть, которая часто встречается в детективах, у Достоевского разворачивается медленно. Но о «трагической и темной кончине» говорится уже в первом предложении романа, поэтому читателя настраивают ловить разбросанные по тексту намеки. Задолго до момента убийства создается нервозная атмосфера и картина семейного конфликта.

➖ Расследование. В отличие от «Преступления и наказания», в романе нет специального персонажа-следователя: несколько персонажей исполняют необходимые функции — от осмотра места преступления до ареста — но внимания им уделено мало. Читателю самому придется искать улики в тексте.

❔ Почему арестовывают именно Дмитрия, очевидно: он вспыльчив, у него самые понятные мотивы (ревность), он прямо говорит о желании убить отца. По законам жанра это явная ловушка: самый очевидный подозреваемый вряд ли виновен. Другая ловушка — алиби всех остальных участников событий: в ночь преступления Иван был в Москве, Алеша в монастыре, а у Смердякова был припадок падучей. Значит, какая-то информация неверна.

➖ Разоблачение. Узел загадок в романе распутать некому: Порфирия Петровича в Скотопригоньевске не нашлось, а рассказчик предпочитает просто следовать за персонажами.

🔍 В итоге инициатива отдана самому убийце — Смердякову, и только из его рассказа мы получаем всю картину преступления: узнаем, что алиби фальшивое и что орудие убийства — не пестик, который мы видели в руках Мити, а пресс-папье.

➡️ Признание Смердякова противоположно признанию Раскольникова. Оно не публично, а адресовано Ивану: Смердяков пытается объяснить своему «учителю», что он только реализовал его желание и идеи. Именно на этой стадии нарушение правил становится принципиальным. Оказывается, детективный вопрос «кто убийца» в романе нельзя решить на уровне поступков: речь Смердякова и его самоубийство ставят новые вопросы.

📖 Странность детективной интриги в «Карамазовых» хорошо проиллюстрирована в рассказе Сергея Борисова «Смерть русского помещика». Дело об убийстве Федора Павловича «расследует» Шерлок Холмс: его метод прекрасно показывает, что доказательства вины Смердякова в романе не такие уж основательные. Рассказ возвращает Достоевского в рамки жанра: в настоящем детективе убийцей оказался бы герой, на которого падает меньше всего подозрений, то есть Алеша.

В композиции романа нарушен баланс между стадиями криминального сюжета. Достоевский сводит расследование к намекам, а разоблачение — к частному признанию. Зато подробно разворачиваются сцены суда. Давайте посмотрим, как они выстроены.

⚖️ Суд — праведный и неправедный, формальный и подлинный — большая тема русской литературы. В «Братьях Карамазовых» собственно судебной процедуре отводится не меньше внимания, чем метафизическому смыслу суда как литературного мотива. (Позже этот принцип по-своему применит и Толстой в романе «Воскресение», где тоже детально описано заседание суда).

📖 В главах о суде описание процесса выполняет функцию «театра в театре»: заново разыгрываются события, о которых мы уже читали, но в противоположных интерпретациях. Сюжетная истина читателю уже известна: суд дает героям возможность понять самих себя, свои мотивы — в подтексте формального процесса идет суд Мити и Ивана над собой.

🔎 Процесс резко расширяет пространство романа: выясняется, что за ним следит вся Россия, и из Петербурга приезжает адвокат в надежде на славу. Карамазовы окружены огромным количеством слухов: и обвинение, и защита, и газеты стремятся сделать из суда символическое событие, отражающее какой-то общий кризис.

🎭 Рассказчик описывает начало процесса, как популярный спектакль: раскуплены все билеты, в зале царит завороженное ожидание, на лицах дам «истерическое, жадное, болезненное почти любопытство».

✍️ Достоевский опрокидывает жанр судебной драмы так же радикально, как и детектив. Книга романа, описывающая процесс, названа «Судебная ошибка»: читателю заранее понятно, что приговорят невиновного. Мы должны ожидать разоблачения неправедного суда и сочувствия защите — но текст ведет к иному, неожиданному выводу.

👤 Аудитория «спектакля» сочувствует Мите — но это сопереживание описывается как неискреннее. Равнодушные зрители сопереживают яркому персонажу, «покорителю женских сердец». Публика даже предчувствует, что оправдание приведет только к продолжению спектакля, где Митя останется в своей привычной роли городского буяна:

«А ведь Митеньку-то, пожалуй, и оправдают.
— Чего доброго, завтра весь „Столичный город“ разнесет, десять дней пьянствовать будет.
— Эх ведь черт!
— Да черт-то черт, без черта не обошлось, где ж ему и быть, как не тут».

📜 Справедливое по закону решение Достоевский ассоциирует с чертовщиной, а совершившуюся «судебную ошибку» — с высшей правдой: неверный приговор для Мити спасение.

✉️ В переписке Достоевский объяснял это прямо: Митя «очищается сердцем и совестью под грозой несчастья и ложного обвинения. Принимает душой наказание не за то, что он сделал, а за то, что он был так безобразен, что мог и хотел сделать преступление, в котором ложно будет обвинен судебной ошибкой. Характер вполне русский: гром не грянет — мужик не перекрестится».

Отцеубийство — древнейший сюжет. Но, казалось бы, о смысле убийства писатель уже все сказал в «Преступлении и наказании» и «Бесах». Что нового добавила смерть Федора Карамазова?

❇️ Достоевский не мог не сознавать мифологическую и литературную нагрузку, которую несет его роман. Символически отцеубийство совершают все братья Карамазовы: отрекаются от отца, ненавидят его, пытаются преодолеть его в себе. Фактическое убийство нужно, чтобы из плоскости социально-психологического романа о конфликте поколений или о распаде семьи выйти к вечным темам — это принцип всего творчества Достоевского.

👇 Что символизирует отцеубийство у Достоевского?

📝 Одно из самых известных прочтений принадлежит Зигмунду Фрейду. Статью «Достоевский и отцеубийство» не раз критиковали исследователи Достоевского и сторонники Фрейда, однако в ней есть наблюдения, полезные для читателей романа. Фрейд применяет свой метод к анализу личности писателя: художественные тексты он читает как зашифрованное послание. В персонажах и сюжетах воплощается авторское подсознание.

👤 Достоевский как виртуальный пациент Фрейда — яркий носитель Эдипова комплекса, а «Карамазовы» стоят в одном ряду с «Царем Эдипом» Софокла и «Гамлетом» Шекспира — как тексты о «первопреступлении». Фрейд полагал, что Достоевский делает «поэтическое признание», через персонажей реализует собственное желание и чувство вины.

👁 Вместе с тем Фрейд увидел в Достоевском и своего союзника. Он считает, что отказ от внешней справедливости в романе имеет тот же смысл, что работа психолога: «Совершенно безразлично, кто этот поступок совершил на самом деле, психология интересуется лишь тем, кто его в своем сердце желал и кто по его совершении его приветствовал».

👓 Фрейд не был первым, кто увидел в «Карамазовых» Эдипов сюжет. Задолго до него Максимилиан Волошин в статье «Отцеубийство в античной и христианской трагедии (Братья Карамазовы и Эдип-царь)», написанной по следам постановки «Братьев Карамазовых» в МХТ в 1910 году, рассматривал роман Достоевского как христианское переосмысление античной трагедии. Для Волошина биографический подтекст не имеет значения, важно новое понимание «первопреступления» 👇

«Отцеубийство в „Эдипе“ бессознательно и конкретно, отцеубийство в „Карамазовых“ сознательно и совершено только в сознании и в чувстве. <…> Трагедия и Дмитрия, и Ивана, и Алеши Карамазовых в том прежде всего, что они Карамазовы, в том, что они чувствуют в себе отцовскую плоть, насыщенную грехом и извращениями, в том, что для того чтобы перестать быть Карамазовыми, они прежде всего должны в себе преодолеть своего отца. Христос кладет на детей обязательство преодолеть в себе своих родителей, для того чтобы подняться до сознания своей сыновности Божьей. Но чем преодолеть: отрицанием или любовью?»

🙅‍♂️ У Достоевского есть оба ответа: Дмитрий и Иван выбирают отрицание, хотя и выражают его противоположными способами, Алексею удается выбрать любовь.

❔ Разность толкований обусловлена открытостью финала романа. В нем нет однозначного ответа, преодолевают ли братья карамазовщину в себе: фактическое отцеубийство завершено и расследовано, а символическое остается незавершенным процессом.

О том, как в суде «мужички за себя постояли»