«Братья Карамазовы»: Достоевский в одном романе

В «Братьях Карамазовых» на первом плане мужские персонажи: в сюжете о том, как братья символически и буквально убивают отца, очевиден дисбаланс между мужскими и женскими ролями.

↔️ Мелодраматическую окраску сюжету придают прежде всего метания Мити между двумя противоположными героинями, Грушенькой и Катериной Ивановной. Рассказчик в описании суда прямо иронизирует над этим: показывает, как публика с нетерпением ждет выступления соперниц. Для всех женских историй особое значение имеет, что они протекают на виду у всех, как будто любое женское имя в Скотопригоньевске окружено слухами и сплетнями.

🧑 Грушенька — наиболее сложная фигура, у нее в романе несколько несовместимых образов. Зовут ее на самом деле Аграфена Светлова. Ее появление в городке — катализатор конфликтов, но сложно определить, насколько Грушенька в них проявляет собственную волю.

✍️ Повествователь пересказывает слухи о ее прошлом: «семнадцатилетнею еще девочкой была она кем-то обманута, каким-то будто бы офицером, и затем тотчас же им брошена» (позже и сам соблазнитель появится в одном из эпизодов).

📝 Типичный для романов 19 века сюжет Достоевский делает только смутной предысторией. Более твердо рассказчик знает о том, что юную Грушеньку привез в Скотопригоньевск немолодой купец — и за четыре года до начала событий романа она совершенно изменилась, превратившись, как видится рассказчику в первых описаниях, из жертвы в хищницу. Это тоже не окончательный образ.

🗝 Ключевой момент в романе — глава «Обе вместе», которая сталкивает Грушеньку и Катерину Ивановну. Взгляд Алеши опрокидывает литературные стереотипы, и вместо роковой соблазнительницы, «страшной женщины» он видит женщину добрую, милую и, главное, «обыкновенную».

👁 Параллельно эпизодам с ее участием в романе развивается одержимость Мити Грушенькой. Из стандартного объекта желания, какой ее видят все, начиная с рассказчика, в сознании Мити рождается мечта о будущем преображении: «…прошлое Грушеньки представлялось Мите уже окончательно прошедшим. Он глядел на это прошлое с бесконечным состраданием и решил со всем пламенем своей страсти, что раз Грушенька выговорит ему, что его любит и за него идет, то тотчас же и начнется совсем новая Грушенька, а вместе с нею и совсем новый Дмитрий Федорович, безо всяких уже пороков, а лишь с одними добродетелями».

👌 Митина привычка рассчитывать на чудесное спасение сводит роль Грушеньки к инструменту, который магически избавит героя от всех его проблем, даже от карамазовщины. Достоевский решает иначе: в последних частях романа он отдает Грушеньке больше самостоятельности: она все равно существует только в поле сюжета братьев, но обретает свой голос и саморефлексию.

Повествователь и персонажи неслучайно настойчиво называют одну героиню Грушенькой, а другую — Катериной Ивановной. Нарочитое противопоставление относится и к характерам, и к социальному статусу, и к репутации женщин. Они должны были бы принадлежать разным мирам и никогда не встречаться, но хаотическая карамазовская траектория втягивает их в конфликт. Давайте разберем подробнее образ Катерины.

👱 Катерина Ивановна Верховцева, в противоположность Грушеньке, вводится с совершенно прозрачной предысторией: она дочь подполковника, под началом которого служил Дмитрий. Как и в случае Грушеньки, сначала перед нами рисуется узнаваемый литературный типаж — аристократичная красавица, звезда провинциальной светской жизни, гордая, умная и недоступная.

✨ Цепь случайностей переворачивает понятный порядок. Катерине Ивановне приходится просить у Мити денег, чтобы спасти отца, затем, получив наследство, она сама предлагает себя в невесты Мите. В это переплетение влюбленностей, сделок и театральных жестов добавляются Грушенька, Иван, старик Карамазов.

👆 Как и у Грушеньки, у Катерины Ивановны нет единой устойчивой характеристики: она меняется в зависимости от того, кто и когда ее наблюдает. Контраст между героинями похож на контраст между Митей и Иваном. Во всех ипостасях Грушеньки подчеркивалась телесность: движения, походка, позы. Описания Катерины Ивановны фиксируются на ее лице. Особенно это заметно в сцене их встречи, когда Алеша меняет свое мнение об обеих.

👄 Катерина Ивановна в памяти Алеши совпадает с готовым шаблоном: при первой встрече его «поразила властность, гордая развязность, самоуверенность надменной девушки», и он решил, что «в этих глазах, равно как и в очертании прелестных губ, было нечто такое, во что, конечно, можно было брату его влюбиться ужасно, но что, может быть, нельзя было долго любить». А при новой встрече он видит едва ли не другого человека: «…лицо ее сияло неподдельною простодушною добротой, прямою и пылкою искренностью».

⚡️ Ум, «энергия», «вера в себя» — Алеша видит в Катерине Ивановне достаточно редкие для героинь Достоевского свойства, но они вскоре уступают место болезненному исступлению. Пространства для развития у них в романе мало: Катерина в сюжете оказывается своего рода заложницей Карамазовых. Главные эпизоды с ее участием заканчиваются истерикой.

🗣 На суде Катерина Ивановна дает показания против Мити, и ее речь описана как саморазрушение, на грани безумия: «как безумная воскликнула Катя», «яростно проскрежетала Катя, совсем уже в исступлении». В эпилоге она так же яростно винит себя в предательстве: «Она теперь именно в той степени невыносимого страдания, когда самое гордое сердце с болью крушит свою гордость и падает побежденное горем», — констатирует Алеша.

У четверых сыновей Федора Карамазова три матери — и все они мертвы во время основного сюжета. О первых двух, матери Дмитрия Аделаиде Ивановне и матери Ивана и Алеши Софье Ивановне, мы узнаем в начале романа: очевидно, что судьбы их печальны, но образы складываются из нескольких отрывочных замечаний. Мать Смердякова тоже почти внесюжетный персонаж, но ей посвящена отдельная глава — «Лизавета Смердящая». Давайте узнаем, какие черты и прототипы есть у героини.

📖 Появляется Лизавета в мрачной сцене в предыдущей главе: слуга Карамазова Григорий слышит стоны и находит в бане умирающую женщину с новорожденным — в ней он узнает «городскую юродивую» Лизавету. В этой картине можно видеть профанацию рождественского вертепа. Читатели Достоевского вспомнят и зловещее значение бани в «Преступлении и наказании»: вечность как «темную баньку с пауками» представляет себе Свидригайлов, персонаж, к которому отсылают и Смердяков, и Федор Карамазов.

👥 Достоевского всегда интересовали юродивые, но, как правило, он обращался к метафорическому «юродству»: показывал персонажей, неадекватных, комичных или маргинальных с точки зрения внешней нормы, но глубоких и близких к христианскому идеалу — как Мышкин или Соня Мармеладова. В «Карамазовых» есть также ложные юродивые — монахи-«соперники» Зосимы Ферапонт и Варсонофий.

👩‍🦱 Лизавета же — юродивая в том смысле, в каком это слово функционировало в современной Достоевскому бытовой культуре: городская сумасшедшая. В Скотопригоньевске еще отчасти сохраняется традиционное уважение к юродивым, но оно уже утратило религиозный смысл.

😶 Важно, что Лизавета не разговаривает. Одна из литературных функций юродивого — та же, что у шута: говорить правду под комической или загадочной маской. У Достоевского же повествователь пересказывает рассказы о бедной девочке, которую избивал отец — после смерти отца она блуждает по городу в одной рубашке к умилению «богомольных старушек».

❔ Однажды пьяная компания, в которой был и Федор Карамазов, берется обсуждать, «можно ли счесть такого зверя за женщину» и Карамазов из шутовства подхватывает. Рассказчик оставляет такой же пробел, как позже с убийством самого Карамазова — читателю остается разделить с Григорием «неприятное и омерзительной подозрение».

🖋 У Лизаветы Смердящей, скорее всего, есть прототип — «дурочка Аграфена», которая жила в деревне отца Достоевского, «претерпела над собою насилие и сделалась матерью ребенка», по рассказу брата писателя. Но в Лизавете также доведены до предела женские сюжеты Достоевского: беззащитность, отверженность, поруганное материнство, безумие.

О значении имен в «Карамазовых»