Дмитрий Шостакович

👩🏻 Цикл «Сатиры» на стихи Саши Чёрного написал в 1960 году и посвящен Галине Вишневской, она же и пела премьеру. Советское музыковедение обходило этот цикл стороной — ни музыка, ни стихи Саши Чёрного не вписывались в концепцию радостной жизни нового советского человека, а о Вишневской по причине ее эмиграции и вовсе не упоминали.

🕰 Чтобы цикл допустили до премьеры, Шостакович, используя хорошо известный ему метод, назвал его «картинки прошлого». Естественно, речь в нем на самом деле шла о реальности 1960-х годов. Наибольшее количество вопросов вызывали «Потомки», которые пытались убрать из цикла даже перед представлением, но, все-таки, начиналась оттепель и получилось их сохранить.

🎶 Как и в любой хорошей камерно-вокальной музыке, фортепиано здесь не просто сопровождает голос, а воплощает художественные образы вместе с ним.

✍️ Миниатюра «Критику» открывает цикл, является своего рода эпиграфом и обращается не только к непосредственно критикам Шостаковича, но и вообще беспощадно высмеивает дурной вкус и пошлость. Интонации вокальной партии построены на песенке «Чижик-Пыжик», а лаконичная фортепианная партия заканчивается легкомысленным галопом.

🌵 «Пробуждение весны» содержит в себе цитату из «вешних вод» Рахманинова, но она де-романтизирована, все ликование природы и погоды подано с иронией, едкостью и скептицизмом. Вокальная партия здесь подразумевает множество оттенков, интонации ее сложнее, чем в эпиграфе. Расцветший кактус опять появляется под чижика-пыжика, а скалывающих замерзшую грязь дворников сопровождает тема «ах, вы сени, мои сени». Несмотря на изрядную долю иронии, некоторый оптимистический зачин здесь сохраняется, какая бы ни была вокруг грязь, весна — это, все-таки, хорошо.

🌪 Самая яркая, самая мощная и драматически наполненная часть этого цикла — «Потомки». Недобрый шарманочный вальс несется к кульминации в сопровождении мерной пульсации фортепиано, и к концу производит совершенно жуткое впечатление безысходности. Текст движется, мелодия претерпевает изменения, но аккомпанемент цикличен, значит, из этого вальса просто нет выхода.

👨🏻 «Недоразумение» сразу снижает пафос нелепой интонацией вступления. Здесь тоже присутствует вальс, но он совершенно салонный, с жеманными паузами и простенькими песенными интонациями. Назойливо вращающаяся фигура в партии левой руки здесь отображает желание пылкого брюнета к поэтессе бальзаковских лет, эта фигура поднимается из низкого регистра наверх и в третьей октаве производит совершенно комический эффект. Музыка здесь совершенно точно передает интонации слов — и отстраненность поэтессы, и растерянность брюнета, и еще множество оттенков сложной гаммы чувств. К финалу все возвращается на круги своя, звучит тот же салонный вальс, а вокальная партия застревает на одной ноте.

😈 «Крейцерова соната» завершает этот цикл. В начале звучит совершенно карикатурно измененная тема из Крейцеровой сонаты Бетхвена, потом появляется мотив арии Ленского из «Евгения Онегина», но тема любви Квартиранта к прачке Фёкле с толстыми ляжками снова взята из Чижика-Пыжика. Любовный экстаз, который приходится на коду, ожидаемо оборачивается, шуткой, злой насмешкой.

Фильм Ирины Таймановой, снятый в 1994 году. Аудиозапись из малого зала петербургской филармонии, 1966 год. Поет Галина Вишневская, за роялем Дмитрий Шостакович.

Видео-пример: https://yadi.sk/i/fBSwiVqN8YazoQ

✡️ Цикл «Из еврейской народной поэзии» был написан Шостаковичем в 1948 году, через несколько месяцев после того, как начался второй эпизод его травли. С точки зрения большой истории, это была малая часть широкой кампании по борьбе с «космополитизмом», который в интерпретации партийных идеологов имел преимущественно еврейское лицо.

🙅‍♂️ Шостакович не был евреем, но всегда выступал категорически против антисемитизма. Вечно страдающий, вечно гонимый (по факту — ни за что) еврейский народ, почти всю историю своего существования испытывающий на себе чудовищную несправедливость был ему близок и понятен. Даже в то время, когда бытовой антисемитизм был общим местом и имел даже некоторый оттенок противостояния властям (в первые советские годы в Петрограде действительно было достаточно много евреев в верхнем эшелоне власти), Шостакович был категорически против любых и всяких его проявлений.

📚 Летом 1948 года в газетном ларьке около станции Комарово Шостакович увидел сборник стихов «Еврейские народные песни», и за несколько месяцев создал цикл. Эти песни были собраны фольклористами в Беларуси в конце 30-х годов, то есть, представляли собой вполне актуальный еврейский фольклор. «Еврейские песни» совершенно сознательно были написаны «в стол» и ждали своего исполнения почти семь лет — премьера состоялась 15 января 1955 года в малом зале ленинградской филармонии, Шостакович — за роялем, солистами были две великие советские камерные певицы Зара Долуханова и Нина Дорлиак и молодой тенор Алексей Масленников, учащийся на последнем курсе московской консерватории. В том же составе цикл впервые был записан на пластинку.

Аудио-пример: https://yadi.sk/i/ApOUvY88UwVvCQ

🏘 Почти весь цикл — жанровые сценки, бытовые зарисовки из жизни дореволюционного местечка. Здесь есть и заботливые мама и тетя, и влюбленные, и колыбельная младенцу, и брошенный дочерью отец, но в этих сценках присутствует если не драма, то трагическое мировосприятие. Последние три песни, «Хорошая жизнь», «Песня девушки» и «Счастье» якобы говорят о счастливой жизни еврейского народа в советские времена, но это счастье выглядит не то, что зыбким, а слишком нарочитым. Это можно трактовать так, что пропаганда пропагандой, но при советской власти счастья еврейскому народу не видать.

🕎 Несмотря на узнаваемый шостаковический стиль, эта музыка остается удивительно еврейской. Ее еврейство заключается не только в фольклорных сюжетах, но в тонко и точно найденной интонации, со вкусом подобранной краске.

🤕 «Сюита на стихи Микеланджело» написана в 1974 году, одновременно в двух вариантах — для фортепиано и оркестра. В это время Шостакович уже тяжело болен — он перенес несколько инфарктов, у него медленно прогрессирующая болезнь Лу Герига (ей же был болен Стивен Хокинг) и рак легких, который, вероятно, был связан с перенесенным в молодости туберкулезом. Тем не менее, он активно, насколько позволяет здоровье, работает, создает последний, пятнадцатый квартет, сонату для альта и фортепиано.

📑 В следующем году был пятисотлетний юбилей со дня рождения Микеланджело,
Шостакович читал и перечитывал сборник его стихов в переводе Эфроса, из него он отобрал 11 стихотворений.

💨 Это совсем не легкое, не увлекательное слушание. Это размышление вслух о тлене, о смерти, о конечности всего. Музыка здесь тяжеловесна, неповоротлива, кажется отлитой в мраморе. Шостакович умел писать ярко, весело, провокативно, иронично, зло, но эту свободу в использовании выразительных средств он всегда использовал так, чтобы наиболее точно передать смысл. В «сюите» все замерло, ничего не движется, мысль тяжело перекатывается через валуны боли.

В этой сюите принято видеть глубокую философию, какую-то особенную мудрость, называть ее итогом вокального творчества. Отчасти это так — безупречное мастерство, очень сдержанное использование выразительных средств, одна необычная цитата: в последнем «Бессмертии» есть мелодия, которую Шостакович сочинил в 9 лет.

💡 Да, это подведение итогов, прощание с жизнью. Но то, что жизнь, увы, конечна, «все пройдет, пройдет и это» — истина, известная с юности. Нет никакой философии в нежелании умирать, в желании продолжиться в потомках при неверии в загробную жизнь. Это, скорее, констатация факта. Самое удивительное в этом произведении — то, как древним строкам придано современное звучание. Пусть и не в самой увлекательной форме, дистанция между Микеланджело и нами исчезает. Шостакович обладал поразительным даром делать любой музыкальный и литературный материал актуальным, то есть, если смотреть в корень — современным, настоящим, фактически существующим.

→ Сюита на стихи Микеланджело. Солист — Евгений Нестеренко, дирижер — Максим Шостакович.

Аудио-пример: https://yadi.sk/i/ZEzswVk3fK1NCw